Валентина Ивановна Побежимова, внучка протоиерея Максима Свиридова
декабрь 2024 года
Друг друга тяготы носили
Бузулукские священники. Крайний справа – протоиерей Максим Свиридов
Мой дедушка, Свиридов Максим Константинович, родился в 1884 году в селе Сухоречка. Жена его – Елена Васильевна, девичья фамилия Колесникова, была оттуда же родом. Бог дал им семерых детей: старшей была дочь Ксения, второй – Анна, за ней родился Феодор, потом Павел, Николай, Григорий и младшая Алёна. Вторая дочь – Анна и была моей матерью, которая умерла, когда мне едва исполнилось 7 месяцев. Погиб и мой отец. А меня взяли на воспитание и растили как родную дочь мамина старшая сестра Ксения с мужем Иваном – своих деток-то у них не было.
В семье рассказывали, что дедушка с детства ходил в церковь и пел там на клиросе. Его старание и отличный голос заметили, так он и остался на всю жизнь связан с Церковью.
В тридцатые годы, не скажу точно дату, дедушку, тогда уже протоиерея, вместе с женой и тремя сыновьями сослали в Карагандинскую степь. С собой позволено было взять только дерюжки (груботканные подстилки наподобие мешковины). А дом и скотину и всё-всё отобрали. Ссыльных там оказалось множество, и многие погибли от голода. А наших спасли оставшиеся в Бузулуке дочь Ксения с мужем Иваном и его родители Кузьма Николаевич и Анастасия Павловна. Они с Божией помощью добивались права послать в Казахстан багаж, в котором отправляли чаны с картошкой, капустой, свёклой. А что нельзя было класть, прятали в картошке.
Не раз папа мой Иван Кузьмич, и сам ездил и отвозил родным продуктов, сколько мог увезти. А сам возвращался домой, еле переставляя ноги, отощавший и обессиливший. Так и спасли Свиридовых от голодной смерти.
Когда в июне 1941 года началась война, троих сыновей дедушка с бабушкой прямо из ссылки проводили на фронт. И все они погибли в первый же месяц. Посудите сами, какое это было горе: у Феодора осталась жена с тремя детками, у Павла жена, а Николай ещё не успел жениться. Родители мои, Ксения Максимовна и Иван Кузьмич хлопотали, чтобы вернули всех Свиридовых в Сухоречку. Им очень помог тогдашний председатель. Приехали наши ссыльные родные осенью 41-го, сначала дедушка с бабушкой, а потом выхлопотали и сноху Шуру с тремя детьми: Ниной, Женей и Сашей. Собралось нас под одной крышей девять человек. И как же дружно мы жили. Потом купили очень дешёвенький домишко, и старики с Шурой и внуками переселились туда.
В Сухоречке жили две сестры, кажется, Кукушкины их фамилия. Их почему-то звали монашками. Они разрешили проводить у себя дома службы.
Война кончилась, и дедушку пригласили служить в Бузулук, в церковь, что была на улице Комсомольской. И весной 1950 года он обвенчал меня, свою внучку, с Виктором Побежимовым в этой церкви. Происходило это — никогда не забуду — рано утром, ведь тогда можно было за это и поплатиться.
Мои родители купили домик по 14 линии, № 79. И мы с мужем жили вместе с ними. А рядом жили хорошие соседи, добрые очень люди. Их сынок Пётр тоже служил в церкви. Сейчас он – отец Панкратий (архим. Панкратий Сычов † 15.10.2020 – Прим.редакции) и, наверное, он нас помнит. А напротив купили маленькую избёнку, в которой поселились дедушка с бабушкой. Вскоре с ними стали жить и дети погибшего Феодора. Мать их в Сухоречке вышла было замуж, да вскоре померла.
Детей этих растили все вместе.
В 1952 или в 1953 дедушка стал служить во Всехсвятской церкви.
Бабушка моя Елена Васильевна умерла 16 января 1964 года. Было ей 80 лет. А дедушка, протоиерей Максим Свиридов, пережил её ровно на три года. Того же числа 16 января, но уже 1967 года, закончилась и его земная жизнь, наполненная столькими тяготами и скорбями. Его сразу же унесли в церковь, положили во гроб в облачении. И он пробыл там ночь. Похоронили его рядом с матушкой неподалёку от храма.
Да хранит вас всех Бог.
В семье рассказывали, что дедушка с детства ходил в церковь и пел там на клиросе. Его старание и отличный голос заметили, так он и остался на всю жизнь связан с Церковью.
В тридцатые годы, не скажу точно дату, дедушку, тогда уже протоиерея, вместе с женой и тремя сыновьями сослали в Карагандинскую степь. С собой позволено было взять только дерюжки (груботканные подстилки наподобие мешковины). А дом и скотину и всё-всё отобрали. Ссыльных там оказалось множество, и многие погибли от голода. А наших спасли оставшиеся в Бузулуке дочь Ксения с мужем Иваном и его родители Кузьма Николаевич и Анастасия Павловна. Они с Божией помощью добивались права послать в Казахстан багаж, в котором отправляли чаны с картошкой, капустой, свёклой. А что нельзя было класть, прятали в картошке.
Не раз папа мой Иван Кузьмич, и сам ездил и отвозил родным продуктов, сколько мог увезти. А сам возвращался домой, еле переставляя ноги, отощавший и обессиливший. Так и спасли Свиридовых от голодной смерти.
Когда в июне 1941 года началась война, троих сыновей дедушка с бабушкой прямо из ссылки проводили на фронт. И все они погибли в первый же месяц. Посудите сами, какое это было горе: у Феодора осталась жена с тремя детками, у Павла жена, а Николай ещё не успел жениться. Родители мои, Ксения Максимовна и Иван Кузьмич хлопотали, чтобы вернули всех Свиридовых в Сухоречку. Им очень помог тогдашний председатель. Приехали наши ссыльные родные осенью 41-го, сначала дедушка с бабушкой, а потом выхлопотали и сноху Шуру с тремя детьми: Ниной, Женей и Сашей. Собралось нас под одной крышей девять человек. И как же дружно мы жили. Потом купили очень дешёвенький домишко, и старики с Шурой и внуками переселились туда.
В Сухоречке жили две сестры, кажется, Кукушкины их фамилия. Их почему-то звали монашками. Они разрешили проводить у себя дома службы.
Война кончилась, и дедушку пригласили служить в Бузулук, в церковь, что была на улице Комсомольской. И весной 1950 года он обвенчал меня, свою внучку, с Виктором Побежимовым в этой церкви. Происходило это — никогда не забуду — рано утром, ведь тогда можно было за это и поплатиться.
Мои родители купили домик по 14 линии, № 79. И мы с мужем жили вместе с ними. А рядом жили хорошие соседи, добрые очень люди. Их сынок Пётр тоже служил в церкви. Сейчас он – отец Панкратий (архим. Панкратий Сычов † 15.10.2020 – Прим.редакции) и, наверное, он нас помнит. А напротив купили маленькую избёнку, в которой поселились дедушка с бабушкой. Вскоре с ними стали жить и дети погибшего Феодора. Мать их в Сухоречке вышла было замуж, да вскоре померла.
Детей этих растили все вместе.
В 1952 или в 1953 дедушка стал служить во Всехсвятской церкви.
Бабушка моя Елена Васильевна умерла 16 января 1964 года. Было ей 80 лет. А дедушка, протоиерей Максим Свиридов, пережил её ровно на три года. Того же числа 16 января, но уже 1967 года, закончилась и его земная жизнь, наполненная столькими тяготами и скорбями. Его сразу же унесли в церковь, положили во гроб в облачении. И он пробыл там ночь. Похоронили его рядом с матушкой неподалёку от храма.
Да хранит вас всех Бог.
Любовь Гавриловна Побежимова, предоставившая текст этой статьи, у могил своих родственников – протоиерея Максима Константиновича Свиридова и его жены Елены Васильевны Свиридовой
Статья была напечатана в газете «Тихвинский листок»,
издаваемой бузулукским Свято-Тихвинским
Богородицким женским монастырём
Комментарии авторов сайта:
Максим Константинович Свиридов родился в Сухоречке (Тримихайловке) 10 августа 1883 года, его жена Елена Васильевна Колесникова – там же 8 июля 1884 года. Венчались они в Казанско-Богородицкой церкви села Тримихайловка (Сухоречка) 22 октября 1901 года.
В статье Оренбургского исследователя Валерия Михайловича Шубкина «Деятельность архиепископа Мануила (Лемешевского) на посту управляющего Чкаловской (Оренбургской) епархией в 1945 – 1948 гг.» («Вестник Оренбургской духовной семинарии» №2 за 2015 год) сообщается, что Максим Константинович Свиридов был рукоположен в священники в 1945 году.
Максим Константинович Свиридов родился в Сухоречке (Тримихайловке) 10 августа 1883 года, его жена Елена Васильевна Колесникова – там же 8 июля 1884 года. Венчались они в Казанско-Богородицкой церкви села Тримихайловка (Сухоречка) 22 октября 1901 года.
В статье Оренбургского исследователя Валерия Михайловича Шубкина «Деятельность архиепископа Мануила (Лемешевского) на посту управляющего Чкаловской (Оренбургской) епархией в 1945 – 1948 гг.» («Вестник Оренбургской духовной семинарии» №2 за 2015 год) сообщается, что Максим Константинович Свиридов был рукоположен в священники в 1945 году.
ДРУГИЕ ПУБЛИКАЦИИ