БУЗУЛУКСКИЙ БОР

«Частные и казенные леса, находящиеся по близости Бузулукского образцового лесничества¹, занимают весьма незначительную площадь (700 дес.), вследствие чего дача эта должна считаться единственным резервуаром соснового строевого леса в Бузулукском уезде». – Вот мнение, составленное о даче «Бузулукский бор» лицом, производившим ревизию лесоустройства дачи в 1868 году. Далее в отчете по ревизии мнение это высказывается им же еще с большим убеждением: «Бузулукский уезд должен быть отнесен к степным уездам, и жители его по необходимости должны обращаться в образцовое лесничество за покупкой соснового строевого леса, который может быть отпущен, как из единственного резервуара в здешней местности». И еще: «Выражение «единственный резервуар» будет совершенно безошибочным на том основании, что соседние помещичьи леса не имеют особенной важности (?), ни в настоящее время, а тем более в будущем».

Кто-то когда-то сказал, что Бузулукский уезд – безлесный, что Бузулукский бор – оазис в пустыне. Десятки лет отзыв этот повторялся без достаточной проверки его и теперь при­нят уже за непреложную истину, только в силу давности и потому, что «все так говорят».

Не разделяя этого взгляда на Бузулукский бор, мы постараемся в настоящей заметке выяснить действительное значение этой дачи в экономической жизни окружающего населения и в от­ношении фиска.

Бузулукский бор по юго-западной границе, на протяжения верст шести, примыкает к правому берегу р. Самары. Через всю дачу, с северо-востока на юго-запад, проходит река Бо­ровка, впадающая в р. Самару. В летнее время р. Боровка имеет глубины от 1/4 до 1 аршина, при ширине русла до 10 сажен; в весеннее же половодье глубина реки доходит до 4-5 аршин. Не смотря на такую глубину, сплав леса по р. Боровке даже и в весеннее половодье очень затруднителен, потому что ежегодно подмываемый с берегов лес засоряет реку и за­носится песком, чрез что образуются завалы и отмели. Со временем, с увеличением сбыта из дачи и когда можно будет надеяться, что расход на расчистку русла реки Боровки оку­пится соразмерным возвышением чрез то дохода дачи, может быть и потребуется произвести эту работу с целью сделать реку сплавною, а пока в этом надобности нет; при настоящем развитии лесной промышленности в уезде, совершенно достаточно уже устроенных в бору дорог, которые изрезывают дачу по всем направлениям. Дороги эти, проходящие частью просеками, частью по лесонасаждениям и оброчным статьям, устанавлива­ются чрезвычайно скоро и без затруднений, что обусловливается почти повсеместным сухим, песчаным грунтом; достаточно проехать по месту несколько десятков раз, чтоб уже образо­валась торная дорога.

По съемке 1866-67 годов площадь Бузулукского бора (с присоединенными к нему дачами) определена в 54,453 д. 2,000 саж. Из этого пространства под лесонасаждениями – 46,469 дес. 1,557 саж., а собственно сосновыми насаждениями занята площадь только в 34,324 десятины.

Отрубок сосны, представленный из Бузулукского бора на Мос­ковскую политехническую выставку, 45 дюймов в диаметре, ввел в большое заблуждение легковерных, которые приняли этот отрубок за образец и заключили по нему о впечатлении, производимом сосновыми насаждениями Бузулукского бора. Дерево, из которого выпилен отрубок, было едва ли не единственное, до­стигшее таких размеров; по крайней мере, мне не случалось нахо­дить не только растущих дерев, но даже пней от срубленных, хотя бы в давно прошедшие времена, которые бы подходили к означенным размерам. Дерев с диаметром на высоте груди вершков в 16-20 можно насчитать еще не одну сотню между перестойными деревьями, встречающимися единично и в чистых сосновых и в смешанных насаждениях.

Определить общий средний возраст насаждений Бузулукского бора весьма затруднительно – самый малый участок представят необыкновенное разнообразие в возрасте дерев, от годичного всхода до 300 летних перестойных дерев.

По техническим свойствам своим сосна Бузулукского бора представляет два резких различия: мелкослойная, растущая на высоких, бугристых местах в чистых насаждениях, называется жаровой или кандовой; эта сосна очень прочна в постройках, долго противостоит гниению, но сравнительно мало содержит смолистых веществ. Противоположность жаровой сосны составляет серяковая или молодиковая крупнослойная сосна, растущая на местах низких и чаще в смеси с лиственными породами; отличается прямизною ствола.

Для характеристики лиственных насаждений дачи, в которых господствуют береза, осина, липа и дуб, заимствуем следующие сведения из отчета ревизии лесоустройства 1868 года: «Редко случается встретить здоровые лиственные насаждения даже в 40 летнем возрасте. Все они большею частью поражаются гнилью с раннего возраста. Нужно полагать, что излишняя сырость² служит главной причиной зарождения гнили. Иногда лиственные породы растут на почве песчаной; в таком случае рост их слишком замедляется, деревца имеют чахлый вид. «Дуб» большею частью весьма плохого качества, сучковат и годится только на дрова».

Лесоустройство дачи было произведено в первый раз в 1843 году. С того времени произведены три ревизии лесоустройства в 1853, 1858 и 1868 годах. На сколько все эти устройства и ревизии принесли для Бузулукского бора пользы, как и насколько были применены лесничими все предначертания таксаторов – об этом я говорить не берусь, за недостатком данных. Укажу только на следующее обстоятельство.

В «хозяйственном описании» дачи, составленном в 1842 г. местным подлесничим, состояние дачи определено так: «лес разнорастущий и большею частью посредственной густоты, между коим растет молодая поросль, недостигшая надлежащей высоты, – и от прежде случавшихся пожаров поляны, на коих произрастает редкая мелкая поросль, а на других совершенно никакого лесу не произрастает, – и довольное количество песчаных бугров, где лесу совершенно нет». Местный лесной ревизор в подробном описании дачи, составленном в 1843 году, говорит: «на всем пространстве бора всех лесов господствующий возраст, по случаю истребления большей части совершеннолетних дерев, «средний».

Проходит 25 лет, в течении которых устраивали бор по­следовательно одна за другой три таксационные партии и вот в каком состоянии нашел дачу таксатор, производивший ревизию лесоустройства в 1868 году. «Выборочная рубка выказала самое вредное влияние на Бузулукский бор. Во многих кварталах вы­рублены самые лучшие насаждения и оставлены только заглушенные уродливые деревца единично или незначительными куртинами. Примешанные к хвойным породам лиственные деревья успели воспользоваться произвольным (?) хозяйством, вытеснили сосну и заняли ее место. От такой неправильной выборки и произошли те многочисленные куртины осины и березы, которые в настоя­щее время встречаются во многих кварталах, занятых прежде исключительно сосной». Далее: – «Неправильная выборочная рубка в чисто сосновых насаждениях содействовала тоже образованию более или менее значительных прогалин. Выборочная рубка выказала еще весьма вредное влияние на рост молодняков; эти насаждения, находясь долгое время под отенением старых де­рев, совершенно заглохли и в настоящее время есть много кварталов, занятых молодняками, в которых деревца, имеющие не более 3 дюймов у комля, достигают 40-летнего возраста». – Для лучшего уяснения, как велось хозяйство в бору и для боль­шей, надо полагать, вразумительности, таксатор употребил даже такое выражение: «лесное хозяйство, можно сказать, даже до 1858 года велось без всякого значения и было ограждено одним только произволом». Понятно, что такой вновь изысканный способ ограждения весьма ненадежен!

Все эти обвинения, взводимые на местную лесную администрацию, мы находим несколько преувеличенными. Правда, что в данных лесничества невозможно доискаться, где, когда и как производи­лась рубка леса, но окончательные результаты дают основание заключать, что состояние дачи если не стало лучшим в продолжении 25 лета, то и не ухудшилось. – Во-первых, сравнивая приведенные выше описания дачи, составленные в 1842-43 и в 1868 годах, мы не находим в них никакой разницы, кроме той, что второе описание много подробнее и как бы рассчитано на внешний эффект. – Во-вторых, по устройству 1843 г. площадь прогалин, требующих культуры сосною, определены в 3.221 десят., а площадь угодий – 2,472 десят.; по устройству же 1868 год к искусственному лесоразведению назначено³: горелых пространств – 1,598 дес. 750 саж., прогалин – 1,074 дес. 1,890 саж., необсеменившихся лесосек – 828 дес. 690 саж., всего – 3,501 десятина 930 сажень; в оброчные статьи и в наделы лесничему и страже отделена площадь в 1,337 десятин. Следовательно, в общей сложности площадь оголенных пространств в году уменьшилась. – В третьих, по съемке 1843 года площадь сосновых насаждений в даче составляла 31,284 дес., а по съемке 1866-67 годов более 31,900 дес. (за исключением Елшанской и других дач, присоединенных к бору). Наконец, если все устройства и планы хозяйства не принесли желанных результатов, так в этом виноваты не столько исполнители, в лице местных лесничих, сколько недостаточность средств охранения и главнейшим образом – пожары, которые бывали в таких грандиозных размерах, что надобно удивляться тому, что бор еще существует. В делах лесничества есть сведение, что в 1843 году вновь выгоревшие пространства составляли 4,500 десятин. В том же году местный лесной ревизор доносил в Оренбургскую палату государственных имуществ, что «на всем пространстве Бузулукского бора произрастающий лес чрезвычайно расстроен неправильною рубкою и до того истощен пожарами, что едва ли найдется одна сотая часть всего пространства, на которой бы лес не пострадал от огня. Это самое сделало рост и насаждение его весьма неправильным и молодые 4-5-летния деревца невозвратно гибнут под тенью вековых дерев, так что целые пространства молодого леса получили болезнен­ный вид, и дурную форму, негодную к дальнейшему произрастанию». – В 1848 и 1850 годах выгорело 2,004 десятины. В 1860 г. одним пожаром истреблено лесу на 3,268 десятинах. Непременным последствием таких пожаров являлись нарушения планов хозяйства.

До 1844 года дача охранялась 10 конно-лесными объездчиками и 64 полесовщиками. В 1844 году в даче водворена постоянная лесная стража в числе 13, а потом 15 семейств, который заменила собою полесовщиков; число объездчиков ограничено шестью. В 1866 году, с учреждением из Бузулукского бора особого образцового лесничества, введена вольнонаемная стража: 3 объездчика и 37 лесников. В 1873 году дача Бузулукский бор разделена в административном отношении на три лесничества; в помощь к трем лесничим назначено пять лесных кондукторов; состав стражи увеличен одним лесником. Как повлияла на охранение дачи замена постоянной лесной стражи вольнонаемною, лучше всего показывает сравнение дохода, поступившего от продажи леса до 1866 года и после него:
1853 – 1,736 руб.
1854 – 985 руб.
1855 – 3,062 руб.
1856 – 8,152 руб.
1857 – 13,455 руб.
1858 – 7,861 руб.
1859 – 13,361 руб.
1860 – 9,729 руб.
1861 – 33,432 руб.
1862 – 5,972 руб.
1863 – 3,107 руб.
1864 – 4,253 руб.
1865 – 7,975 руб.
1866 – 24,218 руб.
1867 – 24,626 руб.
1868 – 20,668 руб.
1869 – 23,417 руб.
1870 – 17,763 руб.
1871 – 57,793 руб.
1872 – 70,982 руб.

Кроме Бузулукского бора, составляющего с 1873 года три лесничества, в Бузулукском уезде есть еще два лесничества. Лесная площадь в казенных дачах этих двух лесничеств составляет 21,451 дес.; лесная площадь в крестьянских дачах 41,050 десятин. Кроме того, в уезде есть 89 частных лесных дач, общая площадь которых составляет 26,069 десят., и 6 дач удельного ведомства, всего на площади – 2,990 десят. Итого площадь лесов Бузулукского уезда равна – 138,029 десят., а на квадратную версту приходится 7 десятин.

В общем пространстве казенных и частных дач собственно сосновые насаждения занимают площадь: в четырех казенных дачах, окружающих бор, 1,090 десят. и в частных дачах до 2,560 десят., всего – до 3,650 десят.; сверх того, в частных дачах, составляющих площадь до 5,000 десят., сосна растет в смеси с господствующими в них лиственными породами. Хороший сосновый строевой лес можно найти только в тех частных дачах, который примыкают к северной и северо-восточной границе бора, всего на пространстве около 1,500 десятин.

Средний доход дачи «Бузулукский бор» за последние 10 лет составляет, как видно из приведенных выше цифр, 25,480 руб. Почти весь этот доход получается от продажи только соснового леса. Возможный доход по состоянью дачи от продажи тоже только соснового леса исчислен таксатором (по таксе, действующей и доныне) в 138,183 руб. в год. Сравнивая возможный и действительный доходы, получим, что из общей площади сосновых насаждений дачи (34,324 д.) эксплуатируется только 6,400 десятин, а для этой площади выведенная нами выше 3.650 десятин соснового леса, окружающего бор, представляют очень заметную конкуренцию, в чем убеждают и факты. – 15 февраля 73 года было предъявлено к торгам в г. Бузулук лесных материалов, заготовленных, хозяйственным образом⁴ на сумму по оценке 4,409 руб. Благодаря стечению отчасти случайных, отчасти рассчитанных обстоятельств, торги были особенно успешны; продан весь предъявленный к торгам лес за 6,911 руб., т. е. с надбавкою 57%. Владельцы двух частных дач, воспользовавшись небывало высокой, случайной ценой на лес, предложили к покупке лес по таким ценам, что он обходился покупателям с доставкой в Бузулук дешевле стоимости казенного леса на месте, в даче. Потребители, в свою очередь, напуганные высокою ценою казенного леса, покупали лес из частных дач – кому и не надо. Вследствие этого, когда в торгах 15 мая было предложено заготовленного леса всего на 2,584 руб., то куплено только на 1,339 руб.; причем надбавка составляла 13%.

Необъяснимо, почему таксатор не придает значения частным лесным дачам и надеется, что в будущем значение это еще уменьшится. Чем безлеснее местность (а Бузулукский уезд так­сатор относит к степным), тем большее значение получает в ней каждый клочок леса и с каждым годом это значение должно увеличиваться, а не уменьшаться.

Конкуренция частных дач тем ощутительнее, что они распо­ложены по границам бора, следовательно, ближе к потребите­лями. Сами владельцы, вращаясь постоянно в среде потребителей, будучи с ними в беспрерывных сношениях по всем другим отраслями земельного хозяйства, имеют возможность не только предупреждать лесничего в удовлетворении требований на лес, но предупреждать, в частных случаях, самое требование. Кроме того, владельцы выигрывают еще и тем, что покупателям, пользующимся кредитом, отсрочивают уплату денег за лес и что они не связаны бесполезными формальностями, стесняющими всякое коммерческое дело.

Исчислив годичный доход от продажи растущего всех по­род и валежного леса в 158,490 рублей, таксатор делает та­кую оговорку: «Много понадобится неутомимой деятельности со стороны лесничего, что бы возможно было получить доход в 7 раз больше, чем он существовал до настоящего времени. Такого дохода невозможно ожидать в первые годы настоящего десятилетия, но, во всякими случае, доход этот должен еже­годно возрастать и дойдет наконец до самого высшего предела».

Под самым высшим пределом здесь надо подразумевать, вероятно, доход, определенный по устройству.

В 1871 и 72 годах пророчество таксатора как будто бы на­чало сбываться; в два года доход с дачи утроился и поднялся почти до половины «самого высшего предела»; но это возвышение дохода не было нормальным, так как обязано совершенно исключительному случаю, повторение которого нежелательно, а именно тому, что осенью 1871 г. в г. Бузулуке сгорело 634 двора, в один день, а к осени 1872 года вместо сгоревших построено вновь до 300 дворов.

Все погорельцы, у которых остались после пожара хотя какие-нибудь средства, построили новые дома и затем спрос на лес опять упал, чему особенно много способствовали неурожай хлебов, приведший жителей целого уезда к безысходно-бедственному положению⁵.

Правильно-организованной лесной промышленности в Бузулукском уезде не существует; крестьяне, живущие вблизи Бузулукского бора, занимаются мелочною лесною торговлею, но непостоянно, а преимущественно в свободное от сельских работ время. Часто прибыль таких лесоторговцев, если они продают лес на Бузулукском рынке, заключается только в стоимости провоза леса в город. Происходит это от того, что если городской житель нуждается в лесе, особенно в значительном количестве, то он покупает лес непосредственно от лесничего и затем делает расход только на возку леса; следовательно получить мелкому лесоторговцу прибыль с городского жителя случается весьма редко. По этому то лесоторговцы снабжают очень малым количеством материалов Бузулукский лесной рынок, а большую часть приобретаемого ими леса держат у себя на дворах, для продажи его жителям степных местностей (степных – в местном смысле, т. е. удаленных от бора). Селений, которые занимаются такого рода лесной торговлею, насчитывается около бора до 9. К северо-востоку от дачи находится два селения (Александровка и Березовка), приобретающие лес, для перепродажи его в г. Бугуруслан и промежуточные селения, в Бузулукском бору и в даче баронессы Корф. В урожайные годы в с. Александровке идет самая бойкая торговля лесом, сравнительно со всеми другими рынками в уезде. К северу от дачи – три селения (Державино, Карачево и Сидоркино) покупают лес в бору и в частных дачах, расположенных по северной границе бора: продают лес также в г. Бугуруслан. К востоку – два селения (Борское и Алдаркино); из них первое получает лес преимущественно в бору и Борско-Алдаркинской даче 4-го Бузулукского лесничества, а второе, кроме того, – из двух частных дач, расположенных по северо-восточной границе дачи. Продажа леса из этих селений производится в местности по р. Самаре и Самарскому тракту. Из двух торгующих лесом селений (Елшанки и Котлубановки), находящихся верстах в 3 от южной границы бора, первое покупает лес только в бору и в Елшанской даче 4-го Бузулукского лесничества, а второе из бора и тех же двух частных дач. Район, в котором торгуют эти селения, наибольший; лес от них идет в местности по р. Току и по трактам: Оренбургскому и Уральскому.

Таким образом, замечаются три главный направления, по ко­торыми идет сбыт леса из дачи: к северо-востоку, к западу и к юго-востоку; разграничение дачи по лесничествам совер­шенно отвечает этим направлениям сбыта.

На Бузулукский лесной рынок лес доставляется исключительно лесоторговцами села Елшанки, а так как они из частных дач леса не покупают, то поэтому на Бузулукском рынке строевого соснового леса от частных дач очень мало. Если же владельцы частных дач продают строевой сосновый лес в г. Бузулук, то без посредства мелких лесоторговцев и, минуя рынок, доставляют его в город уже проданным, т. е. войдя предварительно с покупателями в соглашение. – Владелец, желающий продать какое бы то ни было количество леса, непремен­но продаст его, потому что назначает всегда цену такую, чтоб его лес обходился покупателю дешевле казенного.

В последние 2-3 года явился новый конкурент Бузулукскому бору: крестьяне уезда, торгующие хлебом, отвозят его в Самару и, не желая возвращаться оттуда порожняком, начали еще в пятидесятых годах покупать в Самаре лес, приплавляемый по Волге (из частных дач верховьев Камы, кажется Кайгородской дачи Вятской губ.). Покупка этого леса производилась крестьянами большей частью для своих надобностей, а не для продажи; но в последние 2-3 года привоз «плавежного» леса увеличился и уже собственно для продажи. Объясняется это тем, что после пожара в 1871 году, хотя и предпринята была заготовка местного леса в возможно большем размере, с целью удовлетворить все требования, но и этого леса оказалось недостаточным, а именно толстомерных бревен, 8-9 вершков, на полы и потолки. – Лес таких размеров и привозили из Самары и продавали его по ценам ниже установившихся на Бузулукском рынке⁶.

Думаем, что с проведением Самарско-Оренбургской желез­ной дороги, торговля сплавными лесом в уезде получит боль­шее развитие, соответственно которому уменьшится доходи Бузулукского бора, если не будут приведены в возможное равновесие таксы на лес Бузулукского бора и дач, доставляющих в Самару лес сплавом. Возможно даже и то, что во время самой постройки дороги доход дачи не поднимется, или поднимется очень мало, потому что на постройку ее может быть употреблен сплав­ной лес. Что касается дровяного леса, который потребуется на железную дорогу, то в сбыте его Бузулукский бор должен будет конкурировать почти со всей остальной площадью лесов в уезде.

Район, который снабжается лесом из Бузулукского бора, расходится во все стороны от границ дачи верст на 60; только к юго-востоку лес сбывается на большем расстоянии, но по Оренбургскому тракту не дальше границы той губернии. – Когда в 1871 г. производился ремонт телеграфной линии от г. Бузулука до г. Оренбурга, то до границы с губернией лес на столбы шел из Бузулукского бора, а отсюда до Оренбурга употреблен был лес, приплавленный из дач Верх-Уральскаго уезда.

Лес, назначенный в продажу степным жителям, лесоторговцы срубают в срубы, а толстомерный распиливают; и затем к срубам пригоняется «выделка»; – так называется нужное для дома количество теса на крышу, доски на полы и потолки, пла­хи – на косяки и проч. В некоторых местностях, как напр. по р. Току, чаще берут одну выделку для дома, а самые дома строятся из лиственного леса: березы, осины и даже липы, который получается на месте, из частных дач или казенных дач 5-го Бузулукского Лесничества. Продажа соснового леса в г. Бузулук производится или бревнами, или в распиленном виде, на тес и доски. Пиленый лес привозится на рынок не только из ближайших селений, но и из дальних, расположенных по северной границе дачи, верстах в 50 от города.

Самый большой спрос является на строевой лес следующих размеров: 9 арш. 6-7 верш. для построек преимущественно в Бузулуке и Бугуруслане, 9 арш. 4-5 вер. – на постройки крестьянских домов и на холодные строения в городах, 8 арш. 8-9 и более вершков – для распиловки на полы и потолки. Балки – 15-18 арш – требуются исключительно в города, идут на связи, стропила, матки и проч. Слеги – 12 арш. 2-3 вершков идут на решета, случаются очень редкие требования на балки 8 саж. 4 верш. для маховиков к ветряным мельницам. Периодически является спрос на бревна 10 ½ аршин 4 верш., для телеграфных столбов.

Здоровые перестойные деревья идут на стояки и валы к мукомольным, мельницам, а также для распиловки на половые доски.

Из объясненного выше порядка сбыта леса из Бузулукского бора видно, что степные жители обращаются за лесом не к лесничим непосредственно, а к лесоторговцам, что лишает дачу дохода, получаемого лесоторговцами, и к чему покупатели вынуж­дены следующими причинами:

1. В даче продается строевой лес исключительно бревнами и редко тесом; притом пригонки бревен в срубы и подбора к ним «выделки» не делается; следовательно покупатель должен взять все это на себя и сам выбирать нужный ему лес, на что у него уйдет много времени. Между тем у лесоторговца он находит все готовое и уже подобранное одно к другому. Изменить этот порядок не предстоит пока возможности, потому что трое лесничих, при исполнении других весьма разнообразных и сложных обязанностей, физически не в состоянии принять на себя тех хлопот и работ, которые распределяются теперь между сотнею лесоторговцев.

2. Лесоторговцы, живя по границам дачи, ближе к покупателям; следовательно покупателю, чтоб приехать к лесничему, нужно сделать лишние 15-20 верст, а иногда и больше; к то­му он может не застать лесничего дома; если и застанет – ему нужно ехать еще в дачу осмотреть и выбрать лес, потом опять возвратиться в канцелярию лесничего за билетом; взявши билет, он должен ехать к кондуктору, который клеймит и отпускает лес. Кондуктор не всегда имеет возможность тотчас же отпускать лес по билету, потому что может случиться, что в один день он делает отпуски по нескольким билетам. – На все это у покупателя теряется день, иногда два.

3. Главное, что останавливает степных жителей обращаться за лесом непосредственно к лесничему, – это опасение проехать до лесничего и потратить на это целый день даром. Положим, что предварительно покупатель даже справится в ближайших к бору селениях, есть ли в лесничестве заготовленный лес тех размеров, какие ему нужно. Оказывается, есть. Приезжает к лесничему, спрашивает лесу, и ему отвечают, что такой лес есть, но продать его нельзя, потому что он еще не предъявлялся к торгам, или и предъявлялся и остался непроданным, но от Управления Государственными Имуществами еще не пришло разрешение продавать его хозяйственным образом. Такие случаи бывают и не с степными жителями, а с очень крупными покупателями из Бузулука. Дожидаться по нескольку недель дня торгов или разрешения Управления, они, конечно, не будут и обратятся за лесом в другие руки, предпочитая заплатить за него дороже, но не терять времени.

Крестьянами, живущими вблизи Бузулукского бора, ведется в весьма больших размерах смолокурение, но такими примитивными способами, что значительная часть материала сжигается непроизводительно и, кроме того, смола получается очень дурного качества, скипидара же не получается совсем. Смола гонится или из пней, или из перестойных дерев (серяковых) и валежного леса в «кубах», такого устройства: – Вырывается яма емкостью до 3/4 куб. саж. и обкладывается камнем в полкирпича; сверху оставляется отверстие в 2 квадр. фута для зажигания осмола; под тоже выкладывается кирпичом и делается с небольшою покатостью к средине, где оставляется отверстие в один вершок в диаметре, под которое вкапывается бочка для приема смолы. В боковой стене куба, у пода делается третье отверстие тоже в 2-2 ½ квадр. фута. Чрез это отверстие входят в куб для набивания его осмолом, а после выгона смолы чрез него выгребают уголь. По сторонам куба выкапывается два приямка; в одном приямке устраивается ход под куб, к бочке, в которую стекает смола; в другой приямок на­гребается уголь.

В последнее время возбужден вопрос о том, чтоб лесная администрация познакомила туземное население с более рациональными способами химической обработки дерева и ввела бы, если не добывание вторичных продуктов, то, по крайней мере, добывание смолы и скипидара с меньшею тратою материалов.

При существующем способе производства, из кубической са­жени пневого смолья получается только: 25 пудов смолы и столь­ко же кулей угля. Не смотря на это, смолокурение представляет большие выгоды для лесоторговцев, и охотников на него не мало, потому что рыночная цена на продукты довольно высокая (за пуд смолы без посуды – 60 коп., за куль угля – 65 коп.) и потому еще, что лесоторговцы этого рода в тоже время сами и рабочие; начиная с корчевания пней и кончая доставкою продук­тов на рынок, они сами ведут все производство. Таким образом, получая доход на затраченный капитал, они еще имеют постоянную работу, хорошо оплачиваемую. Поэтому-то лесоторговцы, о которых я говорю, ищут не столько прибыли на капиталь, сколько большого количества работы.

Осмол покупается крестьянами и в частных дачах и в Бузулукском бору.

Относительно лиственных насаждений Бузулукского бора не­многое можно сказать. Выше мы уже объяснили, какими особен­ностями обладают лиственные породы в даче. Особенности эти побудили таксатора назначить для лиственных насаждений 45-ти летний оборот рубки, для получения собственно дровяного леса и только отчасти строевого, самых меньших размеров: 3 саж. от 3 до 5 вершков. Предначертания таксатора оправдываются еще и в том отношении, что на лиственный строевой лес из Бузулукского бора спроса почти нет, так как постройки из лиственного леса производятся в частях уезда, удаленных от бора и где нужные для постройки сортименты можно получить на месте, если же кто вынужден обращаться за строевым лесом в бор, то он предпочитает брать сосновый лес, а не лиственный.

Казалось бы, что, по крайней мере, спрос на дровяной лес из Бузулукского бора обеспечен, но успешному сбыту дров тоже препятствуют – во-первых, чрезмерно высокая такса на этот сортимент леса; – во-вторых, преобладание дровяного леса во всех частных дачах Бузулукского уезда; поэтому на Бузулукский рынок последнего идет такое количество, которое вместе с лесом, доставляемым из ближайших к городу казенных дач 4-го и 5-го Бузулукских лесничеств, совершенно удовлетворяет спрос, вследствие чего и рыночная цена на дрова стоит очень невысокая; так самые дорогие дрова – дубовые, не продаются дороже 9 руб. за куб. сажень с доставкою на дом, березовые и сосновые – не выше 8 руб. за куб. сажень. Цены эти покажутся особенно низкими, если мы сравним их с ценами установившимися на рынках лесистых губерний, например на Вятском рынке еловые дрова продаются по 9 руб. 50 к. за куб. саж., а березовые рублей по 8⁷.

Случаи продажи дровяного леса из Бузулукского бора не ча­сты. В бору есть несколько сот сажень дров, заготовленных еще в 1868, 70 и 71 годах, которые остаются непроданными за недостатком спроса.

Все изложенное в настоящей заметке приводит к следующим заключениям:

1. По принятому в статистических материалах Лесного Управления распределению губерний по их лесистости на шесть групп, Бузулукский уезд занимает весьма видное место в пятой группе; поэтому ставить его на ряду с местностями действительно безлесными, как Астраханская, Екатеринославская и Херсонская губернии, было бы безусловно неверным. При этом не следует упускать из виду и того, что лесной площади по всей Самарской губернии приходится (по сведениям г. Шилова) 11,8 десят. на квадратн. версту⁸; следовательно, прочие уезды губернии обладают еще большим количеством леса, чем Бузулукский.

2. Лес из Бузулукского бора идет на нужды жителей ис­ключительно Бузулукского уезда, но и в этом почти единственном сбыте дача «Бузулукский бор» встречает сильную конкуренцию в других дачах уезда и отчасти в сплавном лесе.

3. Средний годовой доход дачи за последние семь лет (до 35,000 руб.), вырученный при всех благоприятных для дачи условиях: введении вольнонаемной стражи, введении хозяйственной заготовки леса и чрезвычайном требовании на лес по случаю пожара в г. Бузулуке, указывает, как полагаем, – высший размер ежегодного спроса на лес из дачи «Бузулукский бор». Возвышение этого дохода и полный сбыт из дачи, определен­ный таксатором, можно ожидать только тогда, когда сбыт леса из нее поставится, сверх вероятия, в такие условия, что Бузулукский бор в состоянии будет конкурировать с сплавным лесом не только на месте, в Бузулукском уезде, но и в г. Самаре и в местностях по низовью Волги. Только тогда и явится необходимость в расчистке русла р. Боровки, для сплава леса по Боровке и Самаре в Волгу.



Р. Тонков


1 До 1873 года дача «Бузулукский бор» составляла Бузулукское образцовое лесничество.

2 Лиственными насаждениями заняты преимущественно низменные котловиные места.

3 За исключением площадей, падающих на присоединенную к Бузулукскому бору лесную Елшанскую дачу.

4 О способе ведения хозяйственной заготовки леса в дачах Бузулукский бор, в связи с планом хозяйства, о значении его для потребителей и влиянии на доход дачи, надеюсь сообщить в особом очерке. Р. Т. (Ре­дакция, в виду важности вопроса о хозяйственных заготовках, с удовольствием поместит на страницах «Лесного Журнала» обещаемый очерк, составленный лицом, много занимавшимся хозяйственными заготовками леса).

5 Из расспросов оказалось, что в 1860 и 61 годах больших пожаров не было ни в городах, ни в окружающих бор селениях. Весьма сильное возвышение дохода, бывшее в 1861 году, я объясняю освобождением крестьян от крепостной зависимости. Получив права собственников, они все, кто только мог, сразу построили себе новые дома, вместо старых, гнилых и полуразрушенных.

6 Определить точно, на какую именно сумму привозится ежегодно на весь уезд сплавного леса – нельзя; но по отзывам лесоторговцев, сум­ма эта не превышает 2000 руб. Лесн. Журн. № 5, 1874.

7 Лесн. Журн. вып. 1-й 1872 г., стр 116.

8 Лесн. Журн, вып. 5-й, 1872 г., cтр. 9.